Производство иван-чая в заброшенной деревне
На Среднем Урале открыли производство гранулированного иван-чая. Это событие, возможно, осталось бы незамеченным массовым потребителем, если бы инновационный цех не располагался в заброшенной деревне, а поручителем по инвесткредиту не выступил монастырь.
От Екатеринбурга до деревеньки Костылева пять часов езды. Это вам не коттеджный поселок "все включено" - уральская глубинка во всей красе: покосившиеся деревянные избы, огороды, река да лес. Сотовые телефоны сразу замолкают. Официально здесь 120 жителей, но реально едва ли 60-70 наберется. Ни магазина, ни школы, только маленький детсад.
Среди всего этого окружения мужской монастырь выглядит как игрушечка: высокие белые стены, аккуратно подстриженные газоны, чистота и порядок. Но полюбоваться на него можно только снаружи: по афонскому уставу женская нога внутрь ступать не должна.
Когда нет веры в себя
- Казалось бы, живи в уединении, молитве, а мы абсурдно поступаем, создаем вокруг себя суету. Однако нельзя быть счастливым, если вокруг люди несчастны, - объясняет настоятель Свято-Косьминской пустыни отец Петр. - Когда мы в 2006 году переехали сюда из Екатеринбурга, испытали шок: почти каждый месяц в окрестностях происходили самоубийства, дома горели. Однажды заполыхала ночью изба, наш брат из кельи увидел и побежал тушить. Прибегает - дом горит, а мужики стоят и смотрят. "Есть кто внутри?" - "А мы не знаем". Вот что такое депрессивный район: люди не верят в себя и не хотят ничего делать. При этом считают, что все им должны. Мы попытались изменить это состояние. Надеюсь, все в прошлом.
Начали монахи с социальных акций: каждый месяц проводили праздники для местных ребятишек. Потом создали молодежный клуб, театр, секции бокса и страйкбола. Но вскоре стало ясно: мало организовать детей, надо, чтобы и взрослые не болтались без дела. А с делом в Костылево было совсем плохо: совхоз развалился, пилорама не работает. Когда в деревне открылось собственное чайное производство, у многих появилась надежда на лучшую жизнь.
Идею делать чай из кипрея подал иеромонах Иона, в миру повар. Поначалу заготавливали его малыми партиями по 10-20 килограммов, для себя и в дар благодетелям монастыря. Сушили листья прямо на кухне, приобрели для размельчения маленький роллер.
- Постепенно объемы выросли до 500 кило, а потом приехал один человек и объяснил: если мы хотим на этом еще и заработать, надо создать цех. Помог с постройкой. Благодаря этому в 2013-м удалось поднять выпуск до 3-6 тонн, - вспоминают братья. - В 2018-м вышли уже на промышленные объемы: 30 тонн крупнолистового иван-чая в год. С тем оборудованием, что у нас имелось, это был предел.
Короткий сезон
Сезон сбора кипрея узколистного длится всего два месяца - с середины июня по середину августа. Для этого растения климат Северного Урала подходит как нельзя лучше: нет сильной жары. Сиреневые заросли можно встретить практически везде, особенно на горельниках. Собирай и сдавай: за каждый килограмм, принесенный с полей, получаешь 25 рублей. Сноровистые взрослые собирают по 100 кило в день, подростки - по 50.
Но важно еще правильно заготовить растительное сырье - для этого отец Моисей специально ездил в Кению, Индию и Китай, изучал технологию чаеводства.
- Производство любого чая похоже, отличие лишь в ферментации. Кроме того, кипрей нельзя культивировать, это дикорос. Лето на лето не приходится по влажности и температуре, поэтому очень сложно добиться однообразия вкуса у урожая разных сезонов. Собирают иван-чай только вручную, одним движением ладони сверху вниз, - рассказывает он.
На фабрике отец Моисей выполняет своего рода роль куратора. Формально обители нельзя заниматься коммерческой деятельностью, поэтому для реализации и сертификации продукции на одного из монахов пришлось зарегистрировать ИП. Полученные доходы брат-предприниматель жертвует на нужды Свято-Косьминской пустыни.
Впрочем, игумен Петр несколько раз подчеркивает, что главное в этом проекте - не выручка, а люди, у которых появляется возможность трудоустроиться и развиваться профессионально.